мальчик шёл по тротуару, а потом его не стало

ПУТЕШЕСТВИЕ ГЛАЗА
(стр.32)

(любовь в подсобке)

– любочка, люба, любовь владимировна, ивировна! Девочка, любочка, пока ты ещё в свежих присосках подкожной жизни, очнись, дурнушка, от покойности, пройди сквозь прилавок, это возможно! – Вместе мы спускаемся в подсобку. Любочка садится на мешок с сахарным песком. Ей самой нравится быть моей сердцевиной. Мы играемся в то, кто – сердечнее, кто – более древнее кольцо!? Показываются края трусиков, но мой стержень – срединнее; но он – ничто без погружающей слизи; любочкин нижний рот с плотными губами выворачивается наизнанку, и моё чуткое дерево содрогается, а девчонка меня подталкивает под ляжки и трясёт глупой головой. Уношусь в улиточное сало, взбивая его в пену. Какие жидкости при смешении образовываются? Умирать следует задолго до прекращения тел. Никакой самотёчности! Сжав свой пеницилл рукой, как волей, я вырываюсь из любочки нерастраченным, прошу не умертвлять меня. Но любочке – только бы играть. И мне сразу тоже – только бы играть. Любочка пальцами, как будто ножничками, отхватывает каплю и переворачивает в неё голову. Помешательство закрывает мне мозг, воля как-то быстро становится любинькой. – Делай со мной кто что хочет! – Сиплю я, как философ хома с глазами вия, и сам за собой закрываю веки. Порно для слепых: у нашей запертой подсобки один бритый и два сальноволосых грузчика, пороняв хлеба́, припали к чему-то дверному. Потом они засыпают, возбуждённые, и наоборот – втроём молят о чаше; когда, по идее, я – Христос – наблюдаю, как промеж ног ангела скапливается слизкая сопля. Это и она, и я

ЛИТЕРАТУРНАЯ СЛУЖБА  © 2002