мальчик шёл по тротуару, а потом его не стало

ПУТЕШЕСТВИЕ ГЛАЗА (стр.132)

(предсмертье друга)

друг Денис гниёт на своей кровати и к нему нельзя подойти – это заразно: он лежит и медленно чернеет. Я живу в этой же в комнате, но – в другом углу и вынужден здесь же звонить на работу, читать книги, девушки ко мне приходят. Денису – уже ни до чего, ему не больнее от того, что моя жизнь продолжается, а его – завершается. Я, бывает, к вечеру расслаблюсь, и глаза заливаются слезами, но только я задумаюсь: над чем пла́чу, как слёзы замедляются. И я уже сух. А если ночью резко проснусь, то рыдаю и зову Дениса, а он лежит и ходит одновременно. А наутро я вспоминаю, что это – сон и понимаю, что мой Денис – ходит, а лежит – Денис уже не мой. Я приучил себя не смотреть: как он чернеет в своём углу.

Я много работаю, смотрю новости мира, болею за нашу футбольную сборную, потому что идёт моя жизнь: надо её жрать полным ртом, и никакое из моих дел смерть Дениса не остановит. Значит, всякая связь с любимым – выдумка? То есть человечество красиво лгало мне про бессмертие и нетленность? И что там ещё про душу!? У меня к болтунам особый счёт. Что-то разрослось море душевных людей: все поют о страхе перед богом, о возвышенности своей души и низости непонимающего мира, что-то слишком прекрасны слова твои, незнакомый миллиард людей. Но почему тебя никогда нет рядом, почему тебя нельзя встретить, а можно лишь услышать и прочитать?! Тобой, мой одухотворённый, полным полна коробочка телеэкрана, справедлив тон твоей газеты, хорошо твоё лицо, а только глаз у тебя – нет, и руки́ от тебя я не приму, потому что твоё уродливое добро – ядовито, скользкий враль. Пой себе под нос, а меня с Денисом не тронь! Пусть он умрёт в прекрасном неведении о лжи, пусть его не тронет тленье. Пусть он отмучается свой полный срок, и я за ним туда же денусь. И никогда мы не встретимся, потому что так говорит правда. Денис мой, ты чернеешь, ты горишь очень медленной золой: тянутся по твоему хребту горящие сосны: деревья стоят и не убегают от наползающего пламени: нет двух ног: всего одной не хватает. Время изъяло ногу.

Денис, я хочу расшептать тебе слова про то, чтобы ты не боялся, что сейчас всё-всё закончится, что перестанет быть больно, что я люблю тебя, Денис! – Так я хочу прокричать в еле дышащие уши. Но для самой лучшей любви нужны двое, а у Дениса нет сил даже лежать на этой земле, его чувства выветрились как лёгкие породы, глаза округлились по-рыбьи. И, истошно крича, я бессилен и даже смешон. Я смеюсь, Денис, слышишь, мне смешно: как я люблю тебя, и ничего от этого не происходит. Ничто ничего не лечит, слышишь, Денис!? Да ты и так это знал. Ну, полежи, полежи, поспи ещё по эту сторону того, что будет

ЛИТЕРАТУРНАЯ СЛУЖБА  © 2002